Официальная инфляция — это самая удобная ложь современной экономики, возможно даже более изощренная, чем вера в бесконечный экономический рост на конечной планете. Когда центральные банки с гордостью рапортуют о "контролируемой инфляции" в 2-4%, они скрывают неудобную правду: для миллениалов и поколения Z реальное обесценение их покупательной способности может превышать официальные показатели в два, а то и три раза. А для бумеров? Их личная инфляция часто ниже объявленной. Единый индекс потребительских цен (ИПЦ) — это не просто техническая неточность, а экономический инструмент поколенческой дискриминации, маскирующийся под объективную статистику.
Не все корзины созданы равными: экономический мир глазами поколений
Представьте себе миллениала, чей бюджет на 40-50% состоит из арендных платежей, выплат по образовательным кредитам и расходов на здравоохранение — именно тех категорий, где инфляция традиционно выше средних показателей. Для него официальная инфляция в 3% — это сказка, которую рассказывают экономисты, никогда не стоявшие в очереди за социальным жильем.
Бумеры со своими погашенными ипотеками и солидными пенсионными планами живут в параллельной экономической вселенной. Их основные траты приходятся на товары длительного пользования, досуг и медицинские услуги премиум-класса. А Gen Z? Для них критичны расходы на цифровые услуги, образование и устойчивое потребление — категории с совершенно иной динамикой цен.
"Измерять среднюю инфляцию по экономике — все равно что измерять среднюю температуру по больнице, включая морг и родильное отделение", — как метко заметил один безымянный экономист-диссидент.
Статистическая иллюзия, обирающая молодых
Корень проблемы лежит в методологии расчета ИПЦ, этого священного грааля монетарной политики. Исторически сложившиеся веса различных категорий в индексе отражают потребление "среднего домохозяйства" — статистического призрака, который существует только в экономических моделях. В реальности же разница между структурой расходов 25-летнего специалиста, снимающего квартиру в мегаполисе, и 65-летнего пенсионера, владеющего собственным домом в пригороде, колоссальна.
А теперь самое интересное: когда ЦБ "побеждает инфляцию", чью инфляцию он побеждает? Ответ прост — ту, которая наиболее выгодна политически. Формирование единого ИПЦ — это не технократическое решение, а высшая форма экономического популизма, позволяющая манипулировать общественным восприятием экономики.
Посмотрим на жилье, которое для миллениалов часто съедает до 50% дохода. В большинстве версий ИПЦ оно либо недооценено, либо представлено через "эквивалент арендной стоимости собственного жилья" — абстрактную концепцию, бесполезную для тех, кто платит реальную арендную плату. Удобно, не правда ли?
Трехмерная матрица неравенства
Различия в реальной инфляции между поколениями не просто существенны — они меняют всю картину экономического неравенства. Когда мы говорим о разнице в 3-5 процентных пунктов, речь идет о фундаментальном перераспределении богатства между поколениями, маскирующемся под нейтральную монетарную политику.
Для бумеров с их активами и фиксированными пенсиями низкая инфляция — это благословение. Для миллениалов с их долгами — это смерть надежд на финансовую независимость. А для Gen Z высокая инфляция в сфере образования уже сейчас определяет их будущее как "поколения вечных арендаторов" — и интеллектуальной собственности, и жилья.
Фискальная и монетарная политики стали незаметным механизмом перераспределения богатства от молодых к пожилым. Это не теория заговора — это простая арифметика компаундирования разницы в реальной и официальной инфляции на протяжении десятилетий.
Кто стоит у печатного станка?
Когда Центральный банк устанавливает целевые показатели инфляции, он не просто выполняет техническую функцию — он делает политический выбор. Выбор в пользу тех, чей голос громче слышен в коридорах власти. И давайте честно признаем: это голос не двадцатипятилетних стартаперов или тридцатилетних родителей-одиночек.
Состав правлений центробанков большинства развитых стран — это самодостаточное доказательство. Средний возраст членов правления ФРС, ЕЦБ или Банка России существенно ближе к возрасту среднего бумера, чем миллениала. Неудивительно, что их восприятие "нормальной инфляции" опирается на собственный опыт и круг общения.
"Но ведь центробанки независимы!" — воскликнет экономист-ортодокс. Да, независимы — от избирателей младше сорока, чьи экономические интересы систематически недопредставлены в расчетах и моделях.
Революция в измерении благосостояния или статус-кво?
Возникает закономерный вопрос: возможен ли дифференцированный подход к инфляции? Технически — безусловно. Современные вычислительные мощности позволяют рассчитывать десятки персонализированных индексов в реальном времени. Статистические службы уже сегодня собирают достаточно детализированные данные о структуре потребления различных демографических групп.
Однако техническая возможность не означает политической воли. Признание существования множественных инфляций подрывает сам фундамент современной монетарной политики — идею о том, что центробанк может и должен контролировать единый показатель, релевантный для всей экономики.
Более того, дифференцированный подход к инфляции неизбежно обнажит неприглядную правду: нынешняя "победа над инфляцией" — это пиррова победа для целых поколений. И тогда возникнет неудобный вопрос: что важнее — стабильность цен на активы бумеров или доступность жилья для их детей и внуков?
Криптовалюты как поколенческий протест
Не случайно именно миллениалы и Gen Z стали главными адептами криптовалют — этого децентрализованного протеста против монетарной системы, обслуживающей интересы предыдущих поколений. Когда официальная инфляция занижает ваши реальные экономические потери, поиск альтернативных инструментов сбережения становится не спекуляцией, а стратегией выживания.
Особенно перспективными выглядят проекты вроде DeflationCoin, предлагающие алгоритмическую дефляцию как антитезу неконтролируемой инфляции потребительских цен. В отличие от традиционных активов, привязанных к официальным индексам, дефляционные криптовалюты могут обеспечить реальную защиту от эрозии покупательной способности, особенно для тех категорий товаров и услуг, которые критичны для молодых поколений.
Возможно, будущее за мультивалютной системой, где каждое поколение использует те денежные инструменты, которые лучше всего защищают именно их корзину потребления от обесценивания. И тогда вопрос "Чью инфляцию таргетирует ЦБ?" потеряет свою актуальность в мире, где каждый сможет защитить себя сам.
