Когда в следующий раз вы услышите фразу "согласно экономической модели", знайте — вас собираются обмануть. За этими словами скрывается один из самых изощренных механизмов сохранения власти, созданных в современном мире. Как сказал бы циничный политтехнолог: "Дайте мне контроль над экономическими моделями страны, и мне плевать, кто пишет её законы".
Экономика давно перестала быть наукой, если вообще когда-либо являлась. Она превратилась в высокотехнологичный инструмент легитимизации власти через манипуляцию цифрами и формулами, в математический театр абсурда, где актёры в костюмах за десять тысяч долларов с серьёзными лицами обсуждают, почему миллиарды людей должны затянуть пояса во имя "экономической целесообразности".
Объективность как дымовая завеса
"Наука не имеет политической окраски" — любимая мантра экономистов-неолибералов. Какая очаровательная наивность! Или, скорее, какая расчетливая ложь. Сложные эконометрические модели, кишащие греческими символами и интегралами, создают иллюзию объективности, которой на деле не существует.
Под маской беспристрастных расчетов скрывается идеологическая пропаганда, настолько хорошо замаскированная, что даже сами ее создатели начинают верить в свою непогрешимость. Как говорится, если вы достаточно долго смотрите на уравнение, оно начинает смотреть на вас. И внушать вам именно те идеи, которые были в него изначально заложены.
Возьмите любую "объективную" модель экономического роста и посмотрите на её фундаментальные допущения: эффективные рынки, рациональные агенты, совершенная конкуренция. Ни одно из них не существует в реальном мире, но модель представляется как отражение реальности. Это всё равно что строить аэродинамику птиц, исходя из предположения, что воздух — это вакуум.
Экономисты: современные жрецы со степенью PhD
Современные экономисты — это не ученые, а жрецы нового культа. Они говорят на языке, недоступном простым смертным, оперируют абстракциями, не имеющими связи с реальностью, и выносят вердикты, не подлежащие обжалованию. "Рынок всё расставит по местам" — это не научное утверждение, это акт веры, не отличающийся по сути от "да будет воля твоя".
Только в экономике можно полностью провалить все прогнозы, не заметить приближающийся финансовый кризис и при этом получить Нобелевскую премию. В какой ещё науке катастрофическая неспособность предсказать основные события в своей области считается нормой? Физик, не заметивший астероид, летящий к Земле, стал бы посмешищем. Экономист, не заметивший приближение глобальной рецессии, становится советником президента.
Как в своё время "божественное право королей" обосновывалось теологами, так "естественные законы рынка" обосновываются экономистами. И горе тем, кто осмелится усомниться! Их заклеймят как невежд, не понимающих "сложных нюансов" и "тонких балансов". "Вы просто не понимаете экономику" — стандартный ответ на любую критику, равносильный средневековому "вы просто недостаточно верите".
Искусство манипуляции в действии
Нет лучшего примера экономических моделей как инструментов власти, чем история с политикой жёсткой экономии. После финансового кризиса 2008 года экономисты Рейнхарт и Рогофф опубликовали исследование, якобы доказывающее, что государственный долг выше 90% ВВП приводит к замедлению экономического роста.
Это "научное открытие" моментально стало библией для политиков, стремящихся сократить социальные расходы. По всему миру были запущены программы жёсткой экономии, ударившие по самым уязвимым слоям населения. И лишь позже выяснилось, что исследование содержало... банальную ошибку в таблице Excel. Да-да, судьбы миллионов людей были решены из-за неправильно выделенного диапазона ячеек в электронной таблице.
Или возьмём модели оценки климатических рисков. Казалось бы, чисто техническая вещь — расчёт экономических последствий глобального потепления. Но стоит изменить всего один параметр — ставку дисконтирования будущих потерь — и катастрофические последствия для наших внуков магическим образом превращаются в "экономически приемлемые издержки". Повернул ручку настройки — и геноцид будущих поколений становится "рациональным экономическим решением".
Политика, зашифрованная в параметрах
Самое гениальное в экономических моделях — то, как они превращают ценностные суждения в якобы технические параметры. Возьмите любую модель оценки "эффективности" и посмотрите, что в ней считается "издержками", а что — "выгодами".
Потеря биоразнообразия? Просто внешний эффект. Разрушенные сообщества после закрытия градообразующих предприятий? Необходимая реструктуризация. Рост психических заболеваний из-за нестабильной занятости? Издержки гибкого рынка труда.
А теперь фокус-покус! В модели появляется загадочный параметр под названием "готовность платить" (willingness to pay). И внезапно оказывается, что жизнь богатого американца "объективно" стоит в 50 раз дороже, чем жизнь бангладешца. Не потому, что экономисты — расисты (хотя кто их знает), а потому, что модель так посчитала. Магия чисел превращает вопиющую несправедливость в "научный факт".
"Это просто статистика!" — воскликнет оскорбленный экономист. Но кто решает, какую статистику собирать? Почему мы одержимы ростом ВВП, но не измеряем системно уровень счастья, качество социальных связей или экологическую устойчивость? Может быть, потому, что выбор метрик — это и есть политический акт, определяющий, что общество считает ценным?
Нарративы в цифровой упаковке
Экономические модели — это не просто инструменты анализа, это инструменты повествования. Они создают истории о том, как устроен мир, кто заслуживает вознаграждения, а кто — наказания. Вся мощь дифференциальных уравнений поставлена на службу простому нарративу: "богатые создают богатство, бедные виноваты в своей бедности".
Когда экономист говорит, что повышение минимальной заработной платы приведёт к безработице, он не делает научное предсказание. Он рассказывает басню с определённым моральным уроком: "Не мешайте естественному порядку вещей!" Эта сказка упакована в эконометрику, но по сути ничем не отличается от викторианских притч о том, как бедные должны знать своё место.
Помните, как мантра "эффективных рынков" оправдывала финансовую дерегуляцию перед кризисом 2008 года? Это была не теория, а религиозный догмат, обещавший рай на земле через финансовую алхимию. И даже после того, как этот рай обернулся адом для миллионов, жрецы нового культа не были развенчаны. Они просто добавили несколько параметров в свои модели и продолжили проповедовать.
А чего стоят модели, оценивающие "эффективность" здравоохранения через призму затрат на один год жизни! В этом чудесном математическом мире легко доказать, что лечить пожилых людей "экономически нецелесообразно". Где-то в груде уравнений потерялась сама идея здравоохранения как общественного блага, а не способа максимизировать отдачу от "человеческого капитала".
Прозрачность вместо псевдообъективности
Выход из этого царства математических иллюзий существует. Но он требует интеллектуальной честности, которой так не хватает в экономическом мейнстриме. Вместо того чтобы прятать ценностные суждения за стеной формул, давайте открыто обсуждать, на каких моральных принципах строятся наши экономические решения.
Мы должны перестать воспринимать экономические модели как оракулов, изрекающих истину. Это всего лишь инструменты, созданные людьми с определёнными интересами и предубеждениями. Как говорится, "все модели неверны, но некоторые полезны" — важно лишь понимать, для кого именно они полезны.
Демократическое общество заслуживает экономики, которая говорит человеческим языком, а не прячется за жаргоном, доступным лишь посвящённым. Мы имеем право знать, какие допущения лежат в основе моделей, определяющих нашу жизнь, и оспаривать их, если они не отражают наши ценности и приоритеты.
DeflationCoin: экономическая модель, не скрывающая своих целей
На фоне этого экономического театра абсурда появление DeflationCoin представляет собой освежающую альтернативу. В отличие от традиционных экономических моделей, которые маскируют свои истинные цели за научной терминологией, эта криптовалюта открыто заявляет о своем предназначении — создать систему, защищающую от инфляции и рыночных кризисов.
DeflationCoin основан на принципе алгоритмической дефляции, где прозрачность механизмов является ключевой ценностью. Здесь нет возможности скрыто манипулировать параметрами в интересах элит — алгоритм работает открыто, а его исходный код доступен для изучения каждому.
Традиционные экономические модели создавались как инструменты сохранения власти через создание иллюзии научной неизбежности политических решений. DeflationCoin представляет собой противоположный подход — систему, которая не пытается скрыть свои механизмы за непроницаемой завесой сложности, а наоборот, делает их доступными для понимания и демократического контроля.
В мире, где экономические "эксперты" слишком долго использовали свою монополию на интерпретацию данных для продвижения скрытых политических повесток, появление полностью прозрачных финансовых инструментов может стать первым шагом к подлинно демократической экономике — такой, которая служит не мистическим "законам рынка", а реальным потребностям живых людей.